Карел Крыл «Игнас Лойола»

Ignác		Игнас Лойола
V Loyole Ignác píše Hamleta, jenž mluví slova, slova, slova, zrna jsou dávno v mouku semleta a hrbáč havran hlízy klová. Jsou slova básní v pokru prohraná a dívky v hot-pants pivem zpité, zříš lesklá pera v peří havrana a kříž, jenž drží jezuité.	Игнац в Лойоле пишет Гамлета, Который говорит слова, слова, слова Зёрна уж смолоты в муку, А горбатый грач клюёт клубни Слова стиха проиграны в покер, А девки в шортах пьяны от пива, Видишь писчие перья в перьях грача, И крест, который держит иезуит	Игнас Лойола пишет “Гамлета” “Слова, слова” из принца льются Зерно уехало на мельницу Грачу лишь клубни остаются. Стихи всего лишь ставка в покере, А девки в шортах с пива пьяны, Перо грача как перья писчие, Иезуит с крестом в кармане
R: V zástupu chátra zedraná, burlaci s písní jednotvárnou, na stěně obraz tyrana, krvavé hvězdy nad továrnou. Na nebi visí oblaka a měsíc svítí nad hvězdárnou, v Gulagu bijí kulaka a hvězdy stárnou, hvězdy stárnou.	В колонне оборванных босяков Бурлаки с монотонной песней, Портрет тирана на стене, кровавые звезды над фабрикой. Облака висят в небе и луна сияет над обсерваторией, в гулаге бьют кулака и звезды стареют, звезды стареют.	(Припев) Идёт колонна на завод С бурлацкой песней монотонной Портрет тирана в бой зовёт, Алеют звёзды над колонной. Висят на небе облака, Меж ними месяц виден ясно, В ГУЛАГе гнобят кулака, А звёзды гаснут, звёзды гаснут.
Rudá je krev a tužka cenzora, rudý je samet vazby spisů, rudé jsou žilky v oku kondora, rudá je barva kompromisu. Jedově rudá barva minia, pod rudým sluncem bubny znějí, zní pochod do citátů z Plinia pro školní výlet do Pompejí.	Алый — кровь и карандаш цензора, алый — бархатные корешки папок, алый — вены в глазу кондора, алый — цвет компромисса. Ядовито-алый цвет свинцового сурика, под красным солнцем звучат барабаны, звучит марш на цитаты из Плиния для школьной поездки в Помпеи.	Цвет крови - карандаш у цензора, И переплёт расстрельных списков. Кровь застилает часто взоры нам, Прольются кровью компромиссы Кровавый с ядом цвет у сурика, Под солнцем барабаны рдеют, Играют марш; шагают школьники По слову Плиния в Помпеи
Je k pláči řeč, jež mluví frázemi, protože slov a vět se bojí, je k smíchu řád, jenž získán v zázemí, zatímco chlapci v palbě stojí. Jestliže důsledek je příčinou a volnost cídí mříže pastí, je rodná země možná otčinou, však není vlastí, není vlastí.	Есть речь-плач, которая говорит фразами потому что боится слов и предложений Порядок в тылу смешон, пока мальчики стоят под обстрелом. Если следствие является причиной и свобода просачивается сквозь прутья ловушек Родная земля, быть может, отечество, однако это не родина, это не родина.	Слезами давимся от страха мы, Слова чужие взяв с плаката. “Покой в тылу” - синоним краха, Пока идут на фронт ребята. Из следствия причина следует, Глядит свобода из капкана. Страна родная долг с нас требует, Но нас не любит, как ни странно.
R: + hvězdy stárnou, hvězdy stárnou ...

Авторское исполнение:

Watch on YouTube

Этот текст мне не давался очень долго. Кажется, чешские слова таки в среднем короче русских, и четырёхстопный ямб оказывается недостаточно ёмким. Рифмы в итоге нифига не получились, кое-где компенсируясь аллитерациями - в оригинале там всё хорошо.

Ну и неожиданно большие проблемы начались с подстрочником. Использую я Google translate, и выдал он местами полнейшую ересь, даже при переводе на английский. DeepL оказался получше, хотя перевод слова «бурлацкий» как «бурлящий». Но заподозрить грача в слове havran без обращения к словарю мне оказалось слабо, но тут мне помогла другая моя ошибка.

В какой-то момент, пытаясь таки распутать загадки, поставленные передо мной переводом от Google, я наткнулся на чужой перевод этого стихотворения на русский. Запомнил я оттуда только одну фразу, и она сильно мешала. Но в итоге я хотя бы удостоверился, что текст правильный и корректный перевод у него есть.

Так что оптимистам даже не художественного машинного перевода предлагается немного подождать.